Эмиль Бернар. Вид города Понт-Авен с горы
1892 г. Художественный музей Индианаполиса
Постимпрессионист Эмиль Бернар, создавший много произведений в символистском духе, близко дружил с Полем Гогеном и некоторое время работал в колонии Понт-Авен. Взгляд с горы на раскинувшийся под ней город — довольно популярный прием в живописи во все времена. Белые стены домов, цветущие кустарники и деревья, нагретые солнцем валуны на первом плане, ярко освещенные красные черепичные крыши и склоны зеленых холмов — все это создает радостное, теплое, почти праздничное ощущение.
Эмиль Бернар. Дом за деревьями. Понт-Авен
1888 г. Музей Винсента Ван Гога, Амстердам
Современные искусствоведы часто говорят о том, что дружба и общение Бернара со многими знаменитыми современниками — Гогеном, Ван Гогом, Сезанном — привели к тому, что в его творчестве можно найти признаки влияния всех эти знаменитых живописцев. Но, вероятнее всего, это не признак несамостоятельности художника — скорее доказательство обостренной восприимчивости, желания попробовать себя в возможно большем количестве стилей и направлений. Вместе с Луи Анкетеном он формулировал принципы клуазонизма в живописи.
Эмиль Бернар. Натюрморт с чайником, чашкой и фруктами
1890 г. Музей Винсента Ван Гога, Амстердам
Не правда ли, есть в этом натюрморте нечто сезанновское? Пожалуй, трудно найти другого художника, работы которого были бы столь разнообразны по стилю, технике исполнения, тематике. Бернар рисовал натюрморты и пейзажи, писал полотна в духе ориентализма с томными красавицами и пробовал себя в пуантилизме. Можно взять каталог работ Эмиля Бернара и познакомиться со всеми живописными стилями того времени! Шутка, но похожая на правду.
Эмиль Бернар. Портрет маленького мальчика в шляпе
1889 г. Музей искусства и промышленности, Рубе
Необычное и трогательное произведение. Мы привыкли видеть детей на полотнах художников веселыми, жизнерадостными, игривыми — и совсем другое зрелище предстает перед нами здесь. Мальчик как будто обмяк на стуле, наклонив голову и о чем-то глубоко задумавшись. Выражение его лица тоже никак не характерно для ребенка: на нем отпечаток каких-то совсем не детских переживаний.
Эмиль Бернар. Бретонские женщины с зонтиками
1892 г. Музей д’Орсе, Париж
А эта картина создана уже в духе клуазонизма: мы упоминали так называемую витражность, именно витраж с его четкими контурными линиями и пятнами яркого цвета напоминают такие произведения. Еще большую контрастность и декоративность ему придают яркие белые пятна — традиционные чепчики и воротники, которые носят бретонские дамы. Деревья на втором плане выглядят словно зеленые кристаллы.
Эмиль Бернар. Женщины у стогов сена
1889 г. Художественный музей Индианаполиса
Не правда ли, создается впечатление, что от картины к картине в нашей виртуальной галерее изображение становится все более условным, все более напоминает аппликацию? Соломенно-светлые волосы женщин, их головные уборы почти сливаются с цветом стогов, синие одеяния легко спутать с озерками чистой воды среди поля, а зеленая опушка леса похожа скорее на переливающиеся зеленые стеклышки в калейдоскопе, вызывая в памяти уже обсуждавшиеся нами теории Поля Сезанна относительно «геометричности» природы.
Эмиль Бернар. Бретонские женщины на молитве
1892 г. Музей искусств Далласа
Вспомним, что Эмиль Бернар работал в числе прочего в духе символизма: это направление в искусстве предлагает зрителю самому искать и находить скрытый смысл произведений. Как мы воспримем черно-белые фигурки женщин на этой картине? Как символ религиозного фанатизма, чуждого природе и милосердию? Или, напротив, как олицетворение чистой веры, заставляющей человека делать над собой усилие и расти духовно? Или вы найдете свое объяснение?
